Дальний Восток опять не готов к стихийным бедствиям: кто ответит?

Дальний Восток тонет и местами горит. Местами – и горит, и тонет одновременно. Сибирь горит и местами тонет. Люди спасают имущество, спасают себя, скот, свои жилища, люди задыхаются от дыма. Люди погибают – в мирное время и в регионах, где не ведется никаких боевых действий. 

На экранах телевизоров опять, как много раз до этого, мелькают суровые и героические лица губернаторов – в резиновых сапогах и камуфляже, с трехдневной щетиной… Выглядят губернаторы при этом очень красиво – отдают команды подчиненным, как заправские военачальники. Но «неблагодарное» население от чего-то все чаще пишет в социальных сетях и мессенджерах, что оно устало от этого «геройства». Все чаще звучит вопрос: «почему за несколько лет после прошлого потопа или пожара власти так и не подготовились к стихийным бедствиям?». Действительно – почему? В ситуации попытался разобраться корреспондент Vostok.Today. 

Ранее мы писали: Два миллиарда рублей составят потери фермеров Приамурья 

Навстречу ВЭФ 

Обсуждая готовность регионов к стихийным бедствиям, мы не можем обойти вниманием грядущее главное экономическое событие года – юбилейный, пятый по счету, Восточный экономический форум, который пройдет в сентябре в столице Приморья Владивостоке. Сам по себе помпезный ВЭФ в данном разрезе нас интересует постольку – поскольку. Но одно событие, которое на нем может произойти, имеет непосредственное отношение к нашей «бедственной» истории. А именно: ожидается, что именно на V ВЭФ президент подпишет подготовленную Министерством по развитию Дальнего Востока под патронажем полпреда президента в ДВФО Юрия Трутнева «Национальную программу по развитию Дальнего Востока до 2025 года, с перспективой до 2035 года». 

Провалив две подряд «Федеральные программы» по развитию ДВФО из четырех (а две первые были провалены еще раньше), Минвостокразвития и полпред Трутнев почему-то решили, что ситуацию спасут еще несколько килограммов бумаги, которые будут называться иначе. Презентованную нацпрограмму раскритиковали уже экономисты и политологи. Нет смысла возвращаться к тому, что уже обсуждалось много раз, причем, безрезультатно. Но есть один момент, который сводит к абсолютной бессмыслице все «титанические усилия» московских «развивателей» Дальнего Востока. А именно: в Нацпрограмме нет ни слова о безопасности дальневосточных регионов. В ней не прописана жизненно необходимая Дальнему Востоку система противопаводковых мероприятий, система борьбы с наводнениями. В ней нет ни слова о создании в ДВФО мощной противопожарной службы – такие службы в регионах ДВФО сегодня находятся в «пещерном» состоянии, особенно, если вести речь о борьбе с лесными пожарами. 

Непонятно чем прозанимавшись 7 лет (Минвостокразвития было создано в 2012, прим. ред.), чиновники из Москвы вдруг вспомнили, что на Дальнем Востоке живут люди. И отсыпали от бюджетных щедрот аж 94 млрд. рублей на создание в ДФО инфраструктуры для жителей – школ, дорог, больниц, культурных объектов и спортивных сооружений. Не везде, а в специально выделенных «точках экономического роста». И все бы ничего… Но в свете отсутствия в этой программе затрат на обеспечение элементарной безопасности, возникает вопрос: а зачем? Зачем тратить на строительство домов, школ, дорог и больниц колоссальные деньги, если их все равно смоет или они сгорят? 

rg.ru, наводнение в селе Ивановка 

Наверное, для того, чтобы из года в год, после каждого стихийного бедствия, выделять миллиарды рублей на восстановление? Ведь понятно, что деньги эти пойдут из бюджета и кто-то очень хорошо на этом заработает. Иного объяснения у нас нет. Ранее мы писали: После паводка в Приамурье почти двум сотням семей потребуется новое жильё 

Приамурье не усвоило уроков 2013 года 

Амурская область – регион, который может служить примером того, как в России, на Дальнем Востоке в частности, власти игнорируют уроки предыдущих стихийных бедствий. 

Все помнят, какие чудовищные последствия оставило в этом регионе наводнение 2013 года. Приведем только цифры: 4000 км с запада на восток и более 2000 км с севера на юг – такова протяженность территории, оказавшейся в зоне стихийного бедствия. Большая вода нанесла колоссальный ущерб не только Приамурью, но и Якутии, Хабаровскому краю, ЕАО, Приморью и Колыме. 

В Амурской области пострадали, преимущественно, центральные и южные районы, где проживает более 80% населения. Более 2000 домов признаны непригодными для проживания. 

Суммарный ущерб от наводнения в ДВФО составил более 40 млрд. рублей. 

Суммарный ущерб от наводнения в Амурской области составил более 26 млрд. рублей. 

Размыты более 2000 км дорог регионального и муниципального значения, около 1400 км дорог полностью разрушены. 

126 поселков в 15 муниципалитетах Приамурья оказались подтоплены. Это 8 тыс. жилых домов с населением 36 339 человек. 
Уничтожено более 20 000 дачных участков и огородов жителей. 

Затоплено 300 тыс. гектаров самой плодородной земли в регионе. Общий ущерб сельскому хозяйству составил более 15 млрд. рублей, потери личных подсобных хозяйств – более 4 млрд. рублей. 

В ДВФО был введен режим ЧС федерального уровня. Федеральные власти вынуждены были скорректировать бюджет – на ликвидацию последствий наводнения в ДВФО было выделено 40 млрд рублей. 

29 августа 2013 года на Дальний Восток прибыл президент России Владимир Путин, чтобы лично оценить последствия катастрофы. А уже 31 августа со своего поста был уволен полпред президента в ДФО Виктор Ишаев. Его место занял Юрий Трутнев. 
В столице Амурской области – Благовещенске – 7 августа 2013 года до сих пор называют «днем паники». 

«По телевизору сказали, что объявлен федеральный ЧС. В городе паника, люди штурмовали магазины, чтобы закупить побольше воды, еды, спичек, лекарств, всего, что только можно! Сразу стали дефицитом свечки, фонари, болотные, резиновые сапоги. Вспомнить даже страшно. Реально было страшно», - вспоминает житель Благовещенска Сергей Игнатьев. 

Не лишним будет вспомнить: за день до «Дня паники», 6 августа 2013 года, когда уровень воды у города уже подошел к отметке «опасные явления», в Благовещенске и поселке Белогорье экстренно начали строить дамбы, в столице региона лихорадочно пытались откачивать воду по всему городу. Но 12 августа уровень Амура у города превысил отметку «опасные явления» на 18 см – 768 см. Большая вода показала свой крутой нрав и начала хозяйничать в городе. 

Прошло 6 лет. Приамурье, да и другие регионы Дальнего Востока, пострадавшие от наводнения в 2013 году, опять не готовы к большой воде. 

За прошедшее с 2013 года время в регионе сменился не один губернатор, Василию Орлову предшествовал Александр Козлов. Он покинул пост губернатора и стал министром по развитию Дальнего Востока, оставив Приамурье совершенно не готовым к очередной большой воде. 

С приходом паводка 2019 года в Приамурье самой сложной задачей властей, почти невыполнимой, оказалось уговорить людей покинуть тонущие дома. У селян, оказавшихся в зоне затопления, были свои, на их взгляд, очень весомые аргументы: 

«Только после наводнения 2013 года оклемались, все по новой сами наживали! Пострадавшим тогда дали по 10 тыс. рублей – и все! Сами все купили – свиней, коров, птицу, отстроились, теперь все опять бросить?! Нет!», - писали люди в комментариях под постами губернатора Василия Орлова в инстаграм. Губернатор в видео обращениях умолял граждан эвакуироваться. 

А граждане – отказывались. Они сидели в обесточенных поселках, на чердаках затопленных домов, подняв наверх все, что только можно было – кур, гусей, собак, кошек, нехитрые пожитки. Люди уходили в сопки и уводили с собой скотину. Вода отрезала их от большой земли, им нечего было есть. Власти согласились доставлять им все необходимое вертолетами. Люди попросили сигарет, на что губернатор Орлов предложил им бросить курить: 


Он подчеркнул, что все необходимое доставят, но – никаких излишеств. 


Заявление Орлова вызвало возмущение не только у жителей Приамурья. В соцсетях и мессенджерах ему рекомендовали «соображать», в какое время и в какой ситуации можно призывать жителей к здоровому образу жизни. 

После этого Василий Орлов попытался как-то сгладить ситуацию, заявив, что, курить, бесспорно, плохо, но сигареты все-таки доставят. 
Сегодня несчастные селяне Мазановского района, который сильнее всех пострадал от паводка, пытаются налаживать жизнь. Люди, сидевшие на чердаках, а некоторые на крышах домов, пытаются сушить вещи и дома, горестно глядят на разоренные водой огороды, плачут по уничтоженному урожаю, думают, что будут есть зимой. 

Губернатор Амурской области Орлов призвал … нет, не создавать надежную противопаводковую систему в регионе, не строить дамбы и гидрозащитные сооружения в поселках и городах. Он предложил на федеральном уровне узаконить принудительную эвакуацию людей из затопленных сел. Тех самых людей, которые, спасая последнее, лезли на крыши с курицами. Интересно, а «принудительно» - это как? Росгвардию привлекать? Лупить «отказников», что ли? 

Знаете, как переживали потоп жители приамурских сел? Сначала селяне бежали на город и пытались спасти хоть что-то, несмотря на то, что ноги уже засасывали в залитую водой землю, затаскивали на чердаки кур, собак и кошек. Потом затаскивали лодки … на крыши домов, чтоб, если совсем утопит, было на чем спастись. Лодку можно привязать к печной трубе, а в случае опасности попытаться уплыть. Напомним – на календаре у нас XXI век, а во Владивостоке идет подготовка к ВЭФ, где будут рассказывать, как стремительно развивается Дальний Восток. 

В других регионах ДВФО – всё тот же сценарий 

Везде – одно и то же. Ни один регион не готов к подходу большой воды. Топит Хабаровский край. Недавно чуть не утопило Забайкалье. Забайкалье вообще и тонуло, и горело одновременно. В Иркутской области во время мощнейшего июльского потопа, в котором пострадало более 100 населенных пунктов, горело более 50 тысяч гектаров леса. Тушить пожары было невозможно – дороги были размыты, очаги возгораний недоступны для пожарных еще и по причине удаленности. Люди, спасавшиеся от потопа, задыхались от дыма и писали в мессенджерах, что, наверное, именно так выглядит настоящий ад. Врачи из Иркутска, прибывшие на вертолете в отдаленное таежное село Алыгджер, вытаскивали пациентов из затопленной больницы через разобранную печную трубу. Женщины рыдали от страха, но спасали больных. Мимо по разбушевавшейся реке Уде, плыли кони – 13 взрослых и 3 маленьких жеребенка. Кони не спаслись- их унесло течением на середину реки, где они на глазах у медиков скрылись под водой. Медики спасли 10 детей с родителями, беременную женщину и еще одну маму с грудным малышом. Всего 35 человек – больные и врачи, выбрались на крышу. Первый вертолет пришел только вечером, спасатели переправлялись за людьми на крыше на лодках, тех, кто не мог идти, несли на руках. Как известно, в Иркутской области из-за паводка погибли 29 человек, пострадали 45 тыс. человек. 

Можно перечислять регионы ДВФО, Сибири не готовые к паводку и дальше, но вряд ли нужно – не готовы все. 

rambler.ru, наводнение в Приамурье в 2019 году 

Дамбы, которые обещали построить после 2013 года, не построены, не достроены. В Комсомольске-на-Амуре, где в 2013-м горожане, включая подростков, стояли часы в ледяной воде и держали руками самодельную дамбу, чтобы не дать потопу уничтожить город, сегодня экстренно латают бреши в старых гидрозащитных сооружениях. Новые дамбы не построены. В селе Корсаково-2 Хабаровского края был страшный потоп в 2013 году, и сегодня спасатели на лодках вывозят местное население из залитых водой домов. Проект дамбы прошел госэкспертизу. Но в Москве сказали, что этот поселок, по их московским документам, не входит в зону потенциального затопления. Денег на дамбу не дали. Поселок опять терпит бедствие. Перечень таких поселков можно продолжать долго. 

Ранее мы писали: В Забайкальском крае могут не успеть построить новые дома для погорельцев в этом году 

ПВР в России – место для издевательства над людьми? 

В зонах стихийных бедствий, как правило, разворачиваются «Пункты временного размещения», сокращенно ПВР. Это делают во всем мире – утратившим жилье людям нужно где-то жить. 

Телеграм-канал «Город Глупов» поднял очень важную тему – состояние ПВР в России. Авторы канала разместили фото, где эвакуированные после взрывов на объекте Минобороны в Ачинске Красноярского края люди, спят вповалку на полу спортзала какой-то школы – на матрасах, дети, старики, женщины, мужчины. Именно так выглядят все без исключения ПВР в ДВФО и Сибири. Под ПВР используют школы, дома культуры, спортивные объекты. И люди там живут – иногда неделями, иногда месяцами. Кому-то может показаться, что именно так и должно быть во время стихийного бедствия. Но дело в том, что в мире давно уже придуманы инструменты для того, чтобы граждане, попавшие в беду, не чувствовали себя бомжами. 

За границей производят прекрасные модульные городки, в которых есть все, что нужно для более-менее сносного существования: душевые с горячей водой, сауны, места под размещения прачечных, медпунктов, центров связи, пищеблоков.  Но не только за границей – в России модульные городки тоже производят. И они не хуже иностранных. Они удобны тем, что их можно очень быстро развернуть, а затем также быстро собрать и отправить на хранение. 

Но чиновники в России, в том числе на Дальнем Востоке и Сибири, даже думать не хотят в эту сторону. На вопрос корреспондента, адресованный одному чиновнику, «почему не приобретаются такие городки на случай стихийных бедствий?», государев человек поучительно ответил: 


Впрочем, не везде и за границей, даже в очень развитых странах, разворачивают для всех пострадавших модульные городки. Например, в Японии, где очень часто случаются стихийные бедствия, потерявших кров людей размещают тоже и в школах, и даже в палаточных городках. Но разница в том, что в Японии вопросы пострадавших решаются в считанные недели, а в России люди живут в ПФР или в каких-нибудь бараках, куда их «временно» засовывают чиновники, месяцами. Знаете, в чем секрет? А вот в чем: в Японии вместе с пострадавшими в ПВР или палаточный лагерь поселяются чиновники, отвечающие за решение проблем людей – вместе с семьями поселяются. А покидают ПВР или палаточный лагерь эти чиновники только тогда, когда решены все вопросы последнего пострадавшего. 

Застрахуют для «галочки»? 

Подводя итог, нельзя не упомянуть еще об одном упущении властей в сфере обеспечения готовности к стихийным бедствиям. Речь о страховании жилья и имущества. В большинстве сел ничего не застраховано. Не потому, что селяне такие глупые. А потому, что ту рухлядь, в которой они, в большинстве, живут, не застрахует ни один вменяемый страховщик. Государство во время очередного потопа – 2019 наконец озаботилось этим вопросом. Предложено создать некий институт страхования, с весьма сложной схемой, где будет участвовать государство. Опуская подробности: максимальная сумма выплат по такой страховке составит не более 500 тыс. рублей. Пойди, построй себе дом, заведи скотину на эту сумму. Как видим, и тут у чиновников – полный провал. Так всегда бывает, когда подготовка к стихийным бедствиям начинается в разгар этих самых бедствий. 

Дальний Восток продолжает топить, Сибирь продолжает гореть. Региональные власти подсчитывают многомиллиардные ущербы.

Минвостокразвития и дальневосточное полпредство продолжают готовиться к ВЭФ. А если через год – два регионы опять накроет паводком или пожарами, на экранах телевизоров опять замелькают героические губернаторы в камуфляже и с трехдневной щетиной, отдающие распоряжения голосами полководцев. Дамбы опять или не построят, или не достроят. А собственники строительных компаний будут радостно потирать руки в ожидании громадных госконтрактов – разрушенное стихией хозяйство ведь надо восстанавливать…